И поздравить, и извиниться

Чего мы не знаем о рождественской открытке

9 декабря во всем мире отмечают День рождественской открытки. Сегодня трудно представить, что в конце XIX — начале XX века миллионы людей доверяли «открытому письму», открытке без конверта, чувства, адресованные самым близким. Особенно много желающих было перед Рождеством. Православные и католики отмечали его тогда в один день, 25 декабря. И почтальоны умоляли слать открытки не позже чем за две недели до этого, то есть до 9-го числа. Вот вам и праздник.

Знаете, сколько стоит эта рождественская открытка? 22,5 тысячи фунтов стерлингов, что в 2001 году, когда она была продана на аукционе, составило почти 1 млн рублей (сегодня в 2,5 раза больше). Почему так дорого? Для ответа перенесемся в Англию первой половины XIX века. Декабрь в те времена для добропорядочных англичан был нелегким: надо написать и отправить поздравления всем родственникам! Визитными карточками, появившимися в Париже за сто лет до того и распространившимися по всей Европе, отделаться не удавалось: их же приходилось развозить лично, а всех тетушек, дядюшек, кузин и кузенов, двоюродных бабушек и дедушек попробуй-ка навестить!

Вот тогда-то Генри Коул, хранитель национального архива в Лондоне, и придумал выход. Он попросил приятеля-художника Джона Хорсли нарисовать три поколения Коулов, собравшихся за рождественским обедом. Тот вдобавок расположил по бокам и благотворительные сюжеты из жизни семьи: Рождество же! Сделав с картинки литографии и сопроводив поздравительными надписями, Коул разослал их родным, друзьям и знакомым. А оставшиеся распродал. Все были в восторге, литографии украшали стены гостиных, их с гордостью показывали гостям.

Так продолжалось пару лет, пока Коул не смекнул, что на этом можно заработать. И в 1843 году с оригинала, сделанного Хорсли, они отпечатали тысячу открыток. И продали по шиллингу каждую (сумма вполне достаточная, чтобы в те времена плотно позавтракать). Позже тираж повторили, но только раз: бокалы вина в руках домочадцев Коула, включая детей, вызвали критику блюстителей нравов.

Добавлю, что родители еще легко отделались. У нас за спаивание несовершеннолетних они получили бы штраф до 5 тысяч рублей, а то и угодили за решетку: налицо ежегодный рецидив! Из 2005 отпечатанных открыток до наших дней дошли лишь 13. Они-то и продаются теперь на аукционах по баснословным ценам.

Тогда же, в 1843-м, в Мюнхене появились новогодние извинительные открытки! Их история берет начало: с Китая. Там накануне праздника хозяин вешал у двери мешочек с надписью: «Извините, что не могу принять лично». И в первый день нового года все, с кем он не смог повидаться, клали туда свои визитные карточки с праздничными пожеланиями. Эту практику позаимствовали и европейцы, с XVI века зачастившие в Китай, отсюда те самые визитные карточки. Ну а потом предприимчивые немцы додумались до извинительных открыток. Их выпускали муниципалитеты и... пожарные части (как раз такая на фото вверху слева).

Купившие эти «индульгенции» освобождались от обязанности письменно поздравлять коллег, начальство и родственников с Рождеством и Новым годом. Открытку прикрепляли на дверь, чтобы отвадить непрошеных гостей. Ее владелец также мог не дарить подарки беднякам и не раздавать милостыню: на это, по идее, шли заплаченные им деньги. Традиция продержалась почти век, а сейчас ее пытаются возродить. И правильно: что извиняться-то бесплатно!

Однако европейцам все ж поздравлять нравилось больше, чем извиняться. И картинка Коула, конечно, видоизмененная, отправилась покорять страны — сначала в конвертах, а с 1870 года и без них. Как раз шла франко-прусская война, и обер-почтмейстер Пруссии, чтоб облегчить своим служащим перлюстрацию писем с фронта, придумал открытые письма — открытки. К концу века они, в том числе и праздничные, с рисунками, печатались миллионными тиражами в Европе и США.

А в 1890-х рождественские открытки пришли и в Россию из Англии. Купцы выбирали те, что без надписи, иногда брали даже не раскрашенные и доделывали уже у нас (или оставляли как есть, едва нанеся надпись, — на фото вверху справа). Все они шли по рублю: ручная работа! А на рубль, кстати, в те времена можно было купить пару фунтов осетрины или четыре фунта говядины...

Впрочем, цену скоро сбили немецкие открытки, которых во множестве заказывали книжные лавки. А там и наши частные издательства взялись за дело. На фото внизу слева — первая отечественная рождественская открытка, созданная по акварели Елизаветы Бём. Ею же выполнена и надпись: «Сердце сердцу весть подает (на фото в виньетках) и ответа ждет». Открытка открывала серию из 10 картинок тиражом 10 тысяч экземпляров. Его раскупили мгновенно. Еще бы: в оформлении карточек, помимо Бём, участвовали Илья Репин, Константин Маковский, а позже Александр Бенуа, Лев Бакст, Николай Рерих, Иван Билибин. В наше время, если какая-нибудь из них вдруг появляется на аукционе, лот уходит не дешевле 2-3 тысяч долларов...

К началу XX века уже множество издательств в России печатали открытки, ничуть не уступавшие в мастерстве зарубежным. Они вытеснили с рынка английские и немецкие картинки. Ими украшали интерьер, собирали в альбомы как марки. И, конечно, вовсю рассылали.

«Новая мода на почтовые поздравления охватила всех, — вспоминал Владимир Гиляровский. — Подчиненные поздравляли начальников, баре писали барам, прислуга — господам, гимназисты — друг другу, иногда на соседние улицы, рабочие и мастеровые — в деревню родителям. Почта была аккуратна: из Москвы в Петербург отправление шло два дня, из Варшавы в Москву — три дня, из Петербурга в Тифлис — три-четыре. Перед Рождеством, конечно, подольше. Порядок сохранялся даже в начале войны».

Про войну — отдельная тема. На фото две рождественские открытки из русской окопной почты Первой мировой. В отличие от поздравительных карточек союзников, особенно французов, где нередки карикатуры на врага, а рождественский дед шутит с воинами, у нас акцент делали на религиозных сюжетах, воспоминаниях о доме, которые дополняли стихами.

Но куда интересней, на мой взгляд, почтовые карточки, которые раздавали фронтовикам для ответных писем на родину. Они представляли собой так называемую скорострелку: придуманную британцами и подхваченную нашим военным ведомством форму письма с заготовленными фразами. Отправителю оставалось вычеркнуть лишнее, чтобы известить получателей о своем благополучии, о ранении или отправке на родину, сверх этого писать что-либо не рекомендовалось. И только в рождественских и новогодних открытках оставляли немножко места для поздравления и пожеланий.

Хотя пожелание-то смело могли напечатать готовое, оно было одно на всех: чтобы наконец-то наступил счастливый, то есть мирный Новый год. Того же воины желали и родным. Наверное, на войне по-другому не бывает.